7 октября 1910 год. Даже настигшая Петербург в ту осень эпидемия холеры не испугала жителей столицы, которые в огромном количестве пришли на Комендантское поле, чтобы своими глазами наблюдать грандиозное авиашоу, проходящее в рамках Первой всероссийской недели воздухоплавания. И все собравшиеся пережили настоящий шок - во время показательного полета погиб всенародный любимец Лев Макарович Мациевич.
В большинстве справочников, где сегодня упоминается имя этого пионера российской авиации, говорится, что он погиб, выпав из поврежденного самолета. Но некоторые источники, ссылаясь на ряд свидетельских показаний и документов, утверждают, что это не так. И что загадочная гибель отважного летчика связана с именем тогдашнего премьер-министра Петра Столыпина.
Столыпин появился неожиданно, когда праздник уже подходил к концу, и стал осматривать новый аэроплан Мациевича. Авиатор предложил премьеру подняться с ним в воздух и тот после недолгого раздумья согласился. Жандарм, отвечавший за безопасность Столыпина, на которого уже было совершено несколько покушений, пытался отговорить главу кабинета, ссылаясь на то, что капитан Мациевич видный член социал-революционной ячейки. Но Столыпин лишь отмахнулся. А между тем жандарм был прав, и пилот действительно имел задание устранить Столыпина. В воздухе он зачитал премьеру приговор. Но тот не потерял мужества и аргументировано защитил свою политическую линию. Мациевич, усомнившийся в правоте своих товарищей, молча посадил самолет, так и не осуществив задуманное. А Столыпин в свою очередь пообещал забыть об инциденте.
Но, приземлившись, Лев Макарович увидел беспощадные глаза своих соратников, вынесших теперь уже ему самому смертный приговор за невыполненное задание. Зная, что «товарищи» по партии жалости не ведают, отважный летчик решил сам провести его исполнение. Мациевич подошел к столу арбитров и попросил еще один полет.
- Я хочу установить рекорд высоты! - потребовал он, не слушая возражений, что праздник в сущности уже закончился. Авторитет Мациевича был таков, что ему уступили, и через короткое время его «Фарман» вновь устремился в небо. Завывая двигателем, аэроплан лез все выше и выше, пока не завис над центром аэродрома. И вдруг все увидели, как пилот встал на сидение и «рыбкой», раскинув руки, выпрыгнул из кабины. Они падали почти рядом, летчик и рассыпающийся самолет, под крики отчаяния и ужаса…
…Мациевича хоронил весь Петербург. Поверх свежего цветочного холма был положен огромный венок красивейших белых хризантем от Столыпина. А через год премьер-министра все же застрелят, как и мечтали его враги – на глазах у множества людей, тоже на празднике, прямо в киевском оперном театре, и от государя он получит венок - тоже из белых осенних хризантем.
